Однажды вечером жена сидела за прялкой.
И она сидела, она пряла пряжу,
она нуждалась в компании.
Вошла пара больших-больших ступней
и села у очага.
И она сидела…
Вошла пара маленьких-маленьких голеней
и села на подошвы со шнурками.
И она сидела…
Вошла пара больших-больших коленей
и села на маленькие-маленькие голени.
И она сидела…
Вошла пара маленьких-маленьких бедер
и села на большие-большие колени.
И она сидела…
Вошла пара больших-больших боков
и села на маленькие-маленькие бедра.
И она сидела…
Вошла маленькая-маленькая талия
и села на большие-большие бока.
И она сидела…
Вошла пара широких-широких плеч
и села на маленькую-маленькую талию.
И она сидела…
Вошла пара маленьких-маленьких рук
и села на широкие-широкие плечи.
И она сидела…
Вошла пара больших-больших кистей
и села на маленькие-маленькие руки.
И она сидела…
Вошла маленькая-маленькая шея
и села на широкие-широкие плечи.
И она сидела…
Вошла большая-большая голова
и села на маленькую-маленькую шею.
– Что вы делали, маленькие-маленькие ступни? – спросила женщина.
– Много ходили, много ходили (грубовато).
– Что вы делали, большие-большие голени?
– Эх-х-х, поздно, ох, могила (жалобно).
– Что вы делали, большие-большие колени?
– Много молились, много молились (набожно).
– Что вы делали, маленькие-маленькие бедра?
– Эх-х-х, поздно, ох, могила (жалобно).
– Что вы делали, большие-большие бока?
– Много сидели, много сидели (грубовато).
– Что ты делала, маленькая-маленькая талия?
– Эх-х-х, поздно, ох, могила (жалобно).
– Что вы делали, широкие-широкие плечи?
– Носили метлу, носили метлу (грубовато).
– Что вы делали, маленькие-маленькие руки?
– Эх-х-х, поздно, ох, могила (жалобно).
– Что вы делали, большие-большие кисти?
– Молотили железной молотилкой, молотили железной молотилкой (грубовато).
– Что ты делала, маленькая-маленькая шея?
– Эх-х-х, поздно, ох, могила (с сожалением),
– Что ты делала, большая-большая голова?
– Много думала, много думала (проницательно).
– Зачем ты пришла?
– За тобой! (Громко, размахивая руками и топая ногами.)