Азия — колыбель религий, но она бывала и их могилой. Религии исчезали не только с гибелью древних цивилизаций, их сметало и победоносное шествие новых верований.' Одним из таких учений-завоевателей, распространившимся наиболее широко, стал буддизм...
Вы вошли как Гость | Группа "Гости"Приветствую Вас Гость | RSS
Мифы и предания
Воскресенье, 21.07.2019, 06:16
В течение семи пасхальных и пяти рождественских праздников двор короля Артура обычно находился в Карлеоне на Уске. Там Артур пребывал и на Троицу, поскольку до Карлеона было легко добираться как по суше, так и по воде. При дворе собирались девять королей, плативших Артуру дань, графы и бароны. Они всегда были зваными гостями на всех праздниках, если в то время у них не находилось важных дел. Когда Артур был в Карлеоне, то праздничная служба проходила в тринадцати церквах. Одна церковь предназначалась для Артура, девяти королей и гостей; вторая для Гиневры с ее дамами; третья для дворецкого с челядью; четвертая для франков и прочих военачальников; остальные девять для девяти рыцарей, первый из которых, сэр Гавейн, известный своими воинскими подвигами и высоким происхождением, удостаивался наибольших почестей. В каждой из тринадцати церквей могли молиться только вышеупомянутые личности. Во вторник после Духова дня в дворцовый зал, где пировал король, вошел высокий красивый юноша в шелковых одеждах и в коротких кожаных сапожках; на поясе у него был меч с золотой рукоятью. Подойдя к Артуру, юноша сказал: – Приветствую тебя, господин. – Храни тебя Господь, – ответил Артур, – и да пребудет с тобой его милость. Что привело тебя ко мне? – Узнаешь ли ты меня, господин? – спросил юноша. – Нет, не узнаю, – ответил Артур. – Я твой лесник из Динского леса.52Меня зовут Мадок, сын Тургадарна. В лесу я встретил оленя, подобного которому никогда не видел. – Чем же он так отличается от других оленей? – спросил Артур. – Он полностью белый, у него царственный вид, и из-за своей гордыни он не пасется рядом ни с одним животным. Я пришел, чтобы узнать у тебя, что мне делать с этим оленем. – Лучшее, что можно предложить, – сказал Артур, – это отправиться завтра на охоту в эти места. Пусть об этом до вечера оповестят всех во дворце. Арриферис, старший королевский егерь, Ареливри, его помощник, и остальные стали готовиться к охоте. Тогда Гиневра обратилась к Артуру: – О господин, позволь мне завтра поехать на охоту, чтобы посмотреть на оленя, о котором рассказал этот юноша. – Хорошо, я с радостью возьму тебя с собой, – согласился Артур. – Государь, – сказал Гавейн, – если ты не против, позволь завтра тому, будь он конный или пеший, кто сразит оленя, отрезать ему голову и поднести ее в дар своей даме сердца или даме своего друга. – С удовольствием даю согласие, – сказал Артур. – Да, и пусть дворецкий знает, что будет наказан, если не приготовится к завтрашней охоте. Они провели вечер, пируя, слушая бардов, беседуя, а когда пришло время, отправились спать. Утром Артур призвал к себе четырех охранявших его опочивальню пажей: Кадирнерта, сына Гандви, Амбрю, сына Бедвора, Амхара, сына Артура, и Гореу, сына Кустеннина. Они вошли, приветствовали Артура и помогли ему одеться. Артур удивился, что Гиневра еще не встала, но, когда слуги предложили разбудить ее, сказал: – Не тревожьте королеву, пусть отдыхает, если ей больше нравится спать, чем ехать с нами на охоту. Выехав из дворца, Артур услышал два сигнала рога: один донесся оттуда, где жил старший егерь, а второй – где жил помощник егеря. После этого все охотники во главе с Артуром направились к лесу. Когда Артур уехал, Гиневра встала и позвала служанок, чтобы они помогли ей одеться. – Вчера я собиралась поехать на охоту, – обратилась к ним королева. – Пусть одна из вас сходит на конюшню и подберет лошадей, подходящих для дам. Одна из девушек пошла на конюшню, но нашла там только двух подходящих лошадей. Гиневра со служанкой сели на этих лошадей и поехали по дороге, на которой были видны свежие следы всадников и пеших. Так они ехали, пока не услышали настигающий их топот копыт. Оглянувшись, они увидели всадника на громадном коне. Это был юноша благородного происхождения, на боку у него висел меч с золотой рукоятью, поверх доспехов на нем была шелковая накидка, голубой шарф с золотыми яблоками на концах и короткие сапоги из кордовской кожи. Его конь скакал величаво, легко и горделиво вскинув голову. Юноша, подскакав к Гиневре, приветствовал ее. – Храни тебя Господь, Герайнт,53– ответила королева. – Почему ты не поехал на охоту с королем? – Я не знал, когда он поедет. – Я тоже удивляюсь, – сказал Гиневра, – как он мог уехать, ничего не сказав мне. Но для меня, юноша, ты самый приятный спутник во всем королевстве, и я получу не меньше удовольствия от охоты, ведь мы услышим и звуки рога, и лай собак. Они доехали до опушки леса и остановились. – Отсюда мы услышим, когда собак пустят по следу, – сказала Гиневра. Тут они услышали топот копыт и, повернувшись, увидели карлика с хлыстом в руке на коне, крупном, раздувающем ноздри, время от времени встающем на дыбы. Следом за карликом ехала дама на красивом белом коне, скакавшем спокойно и грациозно. На даме было платье из золотистого шелка. Рядом с дамой на боевом коне скакал рыцарь; всадник и конь были закованы в сверкающие тяжелые доспехи. Никогда прежде они не видели такого высокого рыцаря, такого крупного коня и таких огромных доспехов. – Герайнт, – обратилась королева к юноше, – ты знаешь этого рыцаря? – Нет, госпожа, – ответил юноша. – Эти заморские доспехи не позволяют разглядеть его лицо. – Пойди и спроси у карлика, кто этот рыцарь, – приказала Гиневра служанке. Девушка подъехала к карлику и задала интересующий Гиневру вопрос. – Я не скажу, кто он, – ответил карлик. – Раз ты столь невежлив, что не хочешь мне ответить, – сказала девушка, – то я спрошу у него самого. – Клянусь, ты не сделаешь этого! – воскликнул карлик. – Почему же? – удивилась девушка. – Да потому, что ты не достойна того, чтобы говорить с моим господином. И когда девушка, не обращая внимания на его слова, направила коня к рыцарю, карлик ударил ее хлыстом по лицу, да так, что хлынула кровь. Девушка вернулась к Гиневре и рассказала, как грубо с ней обошелся карлик. – Он жестоко и несправедливо обошелся с тобой, – заключил Герайнт. Его рука сама собой потянулась к мечу, но, поразмыслив, он решил, что убийство карлика не станет актом возмездия, поскольку потом он сам подвергнется нападению хорошо вооруженного рыцаря, и воздержался от поспешных действий. – Госпожа, – обратился Герайнт к Гиневре, – если позволишь, я последую за этим рыцарем до того места, где смогу приобрести или взять под залог доспехи и оружие, и тогда брошу ему вызов. – Хорошо, поезжай, но не вступай с ним в бой раньше, чем достанешь доспехи и оружие. Я буду волноваться, пока не дождусь от тебя вестей, – сказала Гиневра. – Если я останусь в живых, то до завтрашнего вечера дам о себе знать, – ответил Герайнт и уехал. Рыцарь, дама и карлик, а за ними Герайнт проехали мимо дворца Артура в Карлеоне, переправились вброд через Уск, проехали по высокому горному хребту, пока не достигли города, на окраине которого возвышалась крепость. Когда рыцарь проезжал по городу, все жители вышли приветствовать его. Герайнт, въехав в город, стал заглядывать в каждый дом, надеясь встретить знакомых, но никого не узнал, и его тоже не узнавали, и никто не захотел дать ему оружие и доспехи ни за деньги, ни под залог. Однако в каждом дворе были и оружие, и доспехи, и кони. Мужчины точили мечи, чистили щиты и доспехи, подковывали коней. Рыцарь, дама и карлик въехали в замок, чем вызвали неописуемую радость всех обитателей замка. Люди, стоявшие на стенах и у ворот, готовы были сломать шеи только ради того, чтобы поприветствовать их и выказать свою радость. Герайнт остановился, чтобы убедиться, что рыцарь остался в замке, а удостоверившись в этом, решил оглядеться. Неподалеку от города он обнаружил развалины старинного дворца. В городе у него не нашлось знакомых, поэтому он отправился к этому дворцу. Подъехав ближе, Герайнт увидел седого старика в ветхой одежде и стал пристально его разглядывать. – Юноша, о чем задумался? – Я задумался, поскольку не знаю, где провести ночь, – ответил Герайнт. – Тогда входи, – сказал старик, – и получишь лучшее из того, что здесь есть. Герайнт въехал и проследовал за стариком в зал. Здесь он спешился, привязал коня и пошел за стариком наверх. В покоях Герайнт увидел сидящую на подушке старуху в ветхом шелковом платье и подумал, что в расцвете лет, наверное, не было женщины красивее ее. Рядом со старухой сидела девушка в таком поношенном платье, что оно едва держалось на ней. И Герайнт решил, что, несмотря на лохмотья, еще не встречал более красивой и благородной девушки. Обратившись к девушке, старик сказал: – Кроме тебя, у нас нет никого, кто мог бы позаботиться о коне этого юноши. – Я сделаю все, что в моих силах, – ответила девушка, – и для юноши, и для его коня. Она помогла Герайнту раздеться, насыпала овса его коню и вернулась в покои. – А теперь сходи в город и принеси все лучшие яства и напитки, которые там найдешь, – сказал старик. – С удовольствием, мой господин, – ответила девушка. Пока Герайнт беседовал со стариком, девушка сходила в город и вернулась в сопровождении юноши, который принес кувшин с медом и четверть телячьей туши, а сама девушка принесла ковригу хлеба и сладкие булочки. Все это они внесли в верхние покои. – Мне не удалось достать ничего лучше, – посетовала она. – Никто уже не дает нам в долг. – Но этого вполне достаточно, – сказал Герайнт. Когда мясо было готово, они сели за стол. Герайнт занял место между стариком и его женой, а девушка прислуживала за столом. После ужина Герайнт спросил старика, кому принадлежит дворец, в котором они находятся. – Я выстроил этот дворец, – ответил старик. – Когда-то мне принадлежал весь этот город и замок, который ты видел. – О, – вскричал Герайнт, – как же ты потерял все это? – Я потерял еще и целое графство, и вот как это случилось. У меня был племянник, сын моего брата, собственностью которого я управлял. Но племяннику так не терпелось вступить во владение, что он пошел на меня войной и отнял не только свое, но и мои владения, оставив лишь этот замок. – Скажи мне еще, – спросил Герайнт, – зачем приехал в город рыцарь с дамой и карликом? К чему все готовятся? Почему чистят оружие? – Все готовятся к завтрашнему турниру, в котором примет участие молодой граф. На лугу вкопают два столба, на них положат серебряную перекладину, на которую посадят сокола. Вот этот сокол и станет призом победителю. Все, что ты видел в городе, связано с подготовкой к турниру, поэтому никто и не захотел продать тебе оружие и доспехи. У каждого рыцаря должна быть дама сердца, которая обязательно будет присутствовать на турнире, в противном случае рыцарь не может претендовать на сокола. Рыцарь, о котором ты спрашивал, выигрывал турнир два года подряд и получал сокола. Если он выиграет в третий раз, то станет зваться Рыцарь Сокола. – Господин, – спросил Герайнт, – как мне поступить с рыцарем, карлик которого оскорбил служанку Гиневры? Что ты посоветуешь? И он рассказал старику о безобразной сцене, разыгравшейся на его глазах. – Даже не знаю, что тебе посоветовать, поскольку у тебя нет ни дамы, ни девушки, за которую ты мог бы сражаться. Но я готов дать тебе доспехи и своего коня, если ты решишь, что он лучше твоего. – Да благословит тебя Господь! – воскликнул Герайнт. – Я привык к своему коню, а вот доспехи у тебя возьму. Что касается дамы сердца, то разреши, чтобы ею стала твоя дочь. И если завтра я останусь в живых, то буду любить ее всю жизнь. – С удовольствием принимаю твое предложение, – ответил старик. – Раз ты так решил, то нужно подготовить коня и доспехи к завтрашнему утру. Ты должен быть на поле, когда Рыцарь Сокола отдаст своей даме сердца сокола и скажет ей, что сумеет защитить ее, если кто-то пожелает отобрать у нее эту гордую птицу. Вот почему тебе обязательно нужно в это время быть там, а мы трое отправимся с тобой. Все обговорив, они легли спать. Еще не рассвело, а они уже были на ногах и стали собираться. С рассветом все четверо были на лугу и наблюдали, как выехал Рыцарь Сокола и попросил свою даму сердца взять птицу. – Не трогай птицу, – вмешался Герайнт, – поскольку здесь находится девушка, которая прекраснее и благороднее тебя, и у нее больше прав на сокола. – Что ж, – сказал рыцарь, – если ты хочешь, чтобы сокол достался ей, выходи и сразись со мной. Герайнт выехал на поле в тяжелых, ржавых доспехах, которые дал ему старик. Они съехались и сломали копья, и еще, и еще раз; сломались все копья, что им подавали. Когда удача была на стороне Рыцаря Сокола, громко радовались граф и его приближенные, а старик с женой и дочерью не скрывали печали. Когда ломались копья, то Герайнту их подавал старик, а Рыцарю Сокола карлик. Наконец старик, протягивая Герайнту копье, сказал: – Это копье было при мне, когда меня посвящали в рыцари, и с тех пор оно не ломалось, и у него не затупилось острие. Герайнт, поблагодарив старика, взял копье. В это время карлик поднес копье своему господину со словами: – Это копье не хуже, чем у твоего противника, но не забывай, что еще ни один рыцарь не оказывал тебе такого сопротивления, как этот. Перед тобой достойный противник. – Клянусь Богом, – воскликнул Герайнт, – теперь ему ничто не поможет, если только я сейчас не погибну. Он пришпорил коня и, издав победный клич, с яростью кинулся на рыцаря. Герайнт с такой силой нанес удар в середину щита, что щит развалился, броня оказалась пробита, лопнула подпруга, и рыцарь свалился с коня вместе с седлом. Герайнт тут же спешился, обнажил меч и бросился на рыцаря, который уже успел встать и тоже обнажил меч. От их яростных ударов дождем сыпались искры, и вот уже кровь и пот стали застилать им глаза. И тут Герайнт, собрав последние силы, с такой яростью ударил противника по шлему, что шлем треснул, и меч рассек кожу, плоть и даже дошел до кости. Рыцарь упал на колени, выронил меч и стал молить Герайнта о пощаде. – Я искренне корю себя за излишнюю дерзость и гордыню и умоляю пощадить меня, чтобы у меня было время поговорить со священником и вверить себя Господу за мои грехи. – Я пощажу тебя, но при одном условии, – сказал Герайнт. – Ты немедленно отправишься к Гиневре, жене Артура, и попросишь у нее прощения за оскорбление, которое твой карлик нанес ее служанке. Поклянись, что ты не спешишься, пока не явишься к Гиневре и не извинишься перед ней так, как это принято при дворе короля Артура. – Я сделаю это с огромным удовольствием, но скажи мне, кто ты? – Я Герайнт, сын Эрбина, а кто ты? – Я Эдирн, сын Нудда.54 Эдирн сел на коня и отправился ко двору Артура. Вместе с ним, плача и причитая, поехали дама, которую он любил больше всех на свете, и карлик. Как только они уехали, к Герайнту подошел молодой граф с рыцарями, поприветствовал его и пригласил в замок. – Я не могу пойти с вами, – сказал Герайнт, – поскольку отправлюсь туда, где провел прошлую ночь. – Раз уж ты не можешь принять мое приглашение, то я прикажу, чтобы у тебя было всего в изобилии там, где ты будешь. Кроме того, я пришлю тебе бальзам, который залечит твои раны и снимет накопившуюся усталость. – Благодарю тебя, – ответил Герайнт, – а теперь мне пора идти. И Герайнт ушел вместе со старым графом Иниолом, его женой и дочерью. Когда они пришли во дворец, там уже были слуги молодого графа, которые успели застелить покои соломой и развести огонь. В скором времени все было приготовлено, и слуги молодого графа помогли Герайнту помыться. Затем прибыл молодой граф в сопровождении сорока благородных рыцарей из числа своих приближенных и участников турнира. Он пригласил Герайнта в зал отобедать. – А где граф Иниол, его жена и дочь? – спросил Герайнт. – Они в верхних покоях, переодеваются в платья, присланные графом, – ответил камергер графа. – Попросите девушку остаться в старом платье, пока она не появится при дворе короля Артура, чтобы королева Гиневра сама выбрала ей наряд. И девушка осталась в старом платье. Затем они вошли в зал, омыли руки и сели за стол. По одну сторону от Герайнта расположился молодой граф, рядом с ним граф Иниол, а по другую сторону от Герайнта девушка и ее мать. Остальные расселись согласно занимаемому положению. Они ели и пили, и им подносили самые изысканные блюда. Завязалась беседа, и молодой граф пригласил Герайнта назавтра посетить его замок. – Клянусь Богом, я не могу, – сказал Герайнт, – поскольку завтра мы с девушкой отправляемся ко двору короля Артура. Я не вернусь сюда до тех пор, пока граф Иниол будет страдать от унижения и бедности, и уезжаю только для того, чтобы восстановить его права. – Ах, господин, – воскликнул молодой граф, – не по моей вине граф Иниол лишился собственности. – Клянусь, – сказал Герайнт, – что, если буду жив, он вернет утраченное. – Господин, что касается разногласий между мной и Иниолом, то я готов выслушать ваше решение и верну все, что, по вашему мнению, должен ему вернуть, – сказал молодой граф. – Я прошу вернуть ему только то, чем он раньше владел, а также возмещение за годы, проведенные в бедности. – Я сделаю это с превеликим удовольствием, – отозвался молодой граф. – Тогда прикажи всем людям, что некогда служили Иниолу, – предложил Герайнт, – принести ему клятву верности. Все было выполнено в точности. Подданные поклялись в верности. Молодой граф возвратил Иниолу замок, город, земли. И Иниол получил обратно все, что утратил, вплоть до последнего драгоценного камня. После этого Иниол сказал Герайнту: – Господин, я отдаю тебе девушку, за которую ты бился на турнире. – Она последует за мной ко двору, и Артур с Гиневрой сами решат ее судьбу. На следующий день они отправились ко двору Артура.
