Расшифровка письменности майя, вероятно, позволит нам намного больше узнать об их религиозных верованиях и мифологии, о которых нам уже многое известно, и, несомненно, мы познакомимся со многими пророчествами. Есть надежда, что иероглифами написаны стихи и другие виды литературных произведений. 

В относящихся к периоду испанского владычества преданиях майя говорится об уничтоженных испанцами книгах, содержащих сведения по медицине. Хотя информация, касающаяся знаний майя о лечении травами, будет представлять несомненный интерес, многое из того, что нам уже известно об их суевериях, не дает оснований для оптимизма в отношении того, что майя действительно обладали глубокими познаниями в медицине.
В основе пророчеств жрецов майя лежала идея о цикличности истории, считалось, что однажды произошедшее повторится вновь. Они верили, что мир в своем развитии прошел четыре цикла, каждый продолжительностью ровно в 5200 лет (или 13 бактунов). Каждый из этих циклов заканчивался катаклизмом, таким как наводнение или пожар. 

Сейчас мы находимся в пятой фазе, начавшейся в 3113 году до нашей эры, и, по их подсчетам, она должна завершиться в 2011 году нашей эры. Они даже предсказали, какого числа это должно произойти – 24 декабря.
Подобно тому как, неизбежно подходя к своему завершению, повторялись сами циклы, повторялись и события внутри этих циклов. На этом основании приводились доводы в пользу того, что если известны точные даты прошлых событий, то при совпадении соответствующих дат произойдут те же самые события. Таким образом, обладавший знаниями жрец мог точно предсказать предстоящие события. Существовал и второстепенный цикл продолжительностью в 275 лет. Он подразделялся на 13 к'атунов, продолжительностью приблизительно 20 лет каждый. Считалось, что поскольку каждый к'атун находился под влиянием тех или иных тайных сил, как и к'атун с тем же названием, отстоящий от него на 275 лет, то в этот период должны произойти аналогичные события.
Подобная «точность» предсказаний воспитывала фатализм. Поскольку наступление тех или иных событий являлось неизбежным, то было бесполезно пытаться что-либо изменить. Результат плачевных последствий подобного отношения можно проиллюстрировать следующим примером. Когда последний независимый город майя, Таясал, в 1696 году продолжал сопротивляться испанцам, францисканский монах Авендано, изучивший календари майя, посетил этот город и сообщил его правителям, что, согласно предсказаниям, падение города неизбежно: через нескольких месяцев наступит конец эры старой религии, и на смену ей придет христианство. Его доводы, с которыми правители не посмели спорить, подорвали их решимость сопротивляться, и пусть не безропотно, но они впустили испанцев в город. Аналогичным, конечно, является и классический пример с последним императором ацтеков Монтесумой, который после появления Кортеса и его солдат, полагаясь на пророчества, колебался до тех пор, пока не оказалось слишком поздно.
Эта озабоченность основанными на прошлом предсказаниями породила еще одну любопытную тенденцию. В относящихся к периоду испанского владычества литературных произведениях майя зачастую непонятно, ссылается ли автор на действительно происходившие исторические события или на пророчества, сделанные на основании происходивших в далеком прошлом событий. Например, книги «Чилам Балам», десять или двенадцать томов которых частично дошли до нас, написаны на языке майя, но с использованием европейской письменности. 

Они создавались в различные периоды начиная с прихода испанцев и до конца XVIII века, и в них, по всей видимости, делались попытки сохранить накопленные майя знания. Признавая их огромную ценность, следует отметить, что в этих книгах имеется огромное количество ошибок, многие из которых возникают из-за смешения действительно происходивших событий с предсказаниями. (Подобным примером может служить библейская Книга Даниила, в которой якобы описываются события далекого прошлого Вавилонской монархии, а на самом деле она является облаченным по причинам безопасности в форму художественной прозы письменным отчетом о движении сопротивления в Палестине 400 лет спустя – примерно в 160 году до нашей эры.)